Доступность убежищ в Израиле: что мы узнали за время войны с Ираном
Война с Ираном закончилась соглашением о прекращении огня, оставив все израильское общество переваривать произошедшее, разбирать завалы, хоронить погибших – и извлекать уроки. Мы чуть лучше узнали, на что способна наша армия, на что способны наши муниципальные и местные власти, на что способны стены наших домов и "защищенных пространств" – и на что способны мы сами и люди, живущие вокруг нас. И это новое понимание не всегда радует.
Если в одних домах отпирали двери подъездов, временно снимая код, и приклеивали к двери плакатики "У нас есть миклат (бомбоубежище), приглашаем!" – то в других запирали двери и настойчиво просили жителей соседних менее защищенных домов и прохожих, которых сирена застала рядом, искать себе другое убежище, потому что это "только для своих". Более того, подобные распорядители находились и в общественных бомбоубежищах, которые по умолчанию предназначены для всех.
Безопасность – это ресурс. И как любой другой ресурс, безопасность захватывают, ограничивают, продают – и отнимают. И во время операции "Народ как лев" это происходило многократно. Одним из поводов для того, чтобы выгонять людей из бомбоубежищ называли домашних животных. Именно так произошло с Татьяной П. в общественном бомбоубежище в Бат-Яме: ее избили и вытолкали из миклата, потому что Татьяна была с котом (в рюкзаке-переноске) и собакой (на коротком поводке).
Конфликт нарастал в течение нескольких дней ракетных тревог – практически переселившееся в общественное бомбоубежище семейство с недовольством воспринимало вторжение людей, прибегавших в миклат во время сирен. Ведь они были здесь раньше – во всех смыслах: члены семейства говорили на иврите, Татьяна – новая репатриантка, иврит только изучающая. Они заняли места, обустроились, и им не нравилось, что их просят подвинуться или пропустить к раковине с водой, чтобы напоить собаку и отмыть заждавшегося в переноске кота. Сначала Татьяну заставили покинуть бомбоубежище под предлогом отсутствия намордника на собаке. А даже самый добрый и не агрессивный пес не будет молчать, когда на него постоянно замахиваются палкой – что делал патриарх семейства, пожилой человек на стратегическом месте у раковины.
Татьяна вскоре вернулась в бомбоубежище: собака на коротком поводке и в наморднике, кот в закрытой переноске. Ведь все можно решить цивилизованно, как она считала. Ошиблась. Сын патриарха семейства избил ее, пытаясь выгнать из миклата – на глазах десятков людей, не опасаясь попасть на видео. В ту самую ночь, когда баллистическая ракета прямым попаданием разрушила дом в Бат-Яме, что привело к гибели людей. Причем это общественное бомбоубежище находилось настолько близко, что в момент взрыва ощущалась взрывная волна.
Избитая женщина продолжила следовать правилам: поскольку вызванные на место происшествия медики "Маген Давид Адом" не осмотрели ее травмы и не дали заключение, а с животными ехать в больницу Татьяна не могла, она поехала туда на следующий день с направлением от врача. Она обратилась в больницу за получением медицинской помощи и чтобы зафиксировать побои (синяки, возможный перелом носа без смещения, ушибы), затем она обратилась в полицию. В полицию обратился и избивший ее мужчина – со своей версией. Слово против слова. И "слово" нападавшего полиция лучше понимает, ведь он говорит на иврите. Его "группа поддержки" активно дает ложные показания, чтобы выгородить напавшего на женщину и обвинить ее. Неудивительно, что в справедливый исход этого дела Татьяна не верит.
Но она хочет добиться изменений, чтобы такого беспредела не происходило. Именно для этого она решила сделать эту историю достоянием общественности. "Я хочу инициировать общественную дискуссию – чтобы законы, которые регулируют права и обязанности людей с домашними животными в общественных миклатах, были широко известны и под рукой у каждого; чтобы мы вместе подумали, как учесть интересы всех участников, включая людей с аллергией, страхом собак, маленькими детьми и просто стрессующих, – написала Татьяна. – И я хочу узнать свои права и возможности в сложившейся ситуации".
Нападение на Татьяну П. и другие конфликты вокруг пребывания животных в общественных бомбоубежищах и в общественном пространстве демонстрируют одну из серьезных проблем израильского законодательства: четких правил, регулирующих эту сферу, нет. Существуют лишь рекомендации – а рекомендации, к сожалению, для выполнения не обязательны.
Представительница Командования тылом Рита Шляхова в беседе с Newsru.co.il подчеркнула: "Во всех наших указаниях мы говорим: животные – это часть нашей семьи, и безусловно, мы рекомендуем их брать в защищенное пространство. В бомбоубежищах пребывание с животными разрешено, это важно. Если у вас есть животные, то при подготовке "тревожного чемоданчика" запаситесь для них едой, водой и всем самым необходимым. Обязательно поводок, обязательно намордник, если это маленькие животные – мы советуем взять клетку-переноску. Желательно договориться заранее со всеми "обитателями" бомбоубежища о месте, где будут находиться животные. Такие вопросы лучше решать всем вместе в рамках подготовки к длительному пребыванию в убежище, чтобы снизить возможный дискомфорт для всех".
Глава ассоциации ветеринаров органов местного самоуправления Ави Царфати также подчеркнул: домашние животные это часть населения, и они должны рассматриваться, как члены семьи. Для комфортного пребывания животных в бомбоубежищах ветеринары рекомендуют их владельцам иметь при себе миски для еды и воды, запас корма на 48 часов и запас воды на 24 часа, пластиковые пакеты и бумажные полотенца для уборки отходов. И безусловно, для мелких животных необходимы переноски, для собак – намордники и поводки.
Все вышеперечисленное может снизить опасность конфликтов, но свести ее на нет рекомендации не могут: необходимы законы. Надеемся, что законодатели учтут сложившуюся в Израиле ситуацию и как можно скорее разработают и проведут законы, регулирующие поведение людей в бомбоубежищах, вопросы о детях, о домашних животных, о доступности пространства для людей с ограниченными возможностями и многое другое.
Не менее важно, чтобы жители различных населенных пунктов не оставили эту проблему в стороне до следующего витка военных конфликтов и оказывали давление на местные власти, муниципалитеты и местные советы, чтобы общественные бомбоубежища были приведены в порядок и были доступными, чтобы защищенные пространства в многоквартирных домах, считающиеся частными, инспектировались и контролировались, потому что речь идет о здоровье и жизни людей – и их домашних питомцев, конечно.
Для Татьяны П. ее опыт идет гораздо дальше личного конфликта. "Я за то, чтобы решать вопросы системно, для меня более приемлем административный, системный подход. Репатриировалась я три года назад, и прошла обычный репатриантский опыт выживания, работала по уходу за пожилыми людьми, работала в садиках, прошла и через уборки, то есть – жесткий опыт выживания в Израиле, как в девяностые, – рассказала она. – И я могу сказать: в любом обществе, и в израильском, и не в израильском, права начинаются со статуса. Чем выше у тебя статус – тем больше у тебя прав. И тот, кто напал на меня, и те, кто его покрывают и меня травят – это такой тип людей. И это как бороться с морем: вы его не переборете, можно только научиться плавать. Это часть израильского социума, определенная его часть, но этот слой огромен. Они знают, как жить в Израиле, они знают, что им ничего не будет. Так что – я, конечно, за то, чтобы были практические решения, но чтобы они учитывали реальность".
Татьяна подчеркивает: само положение, когда пребывание животных в бомбоубежище никак не регулируется, недопустимо. Социальные нормы меняются, для израильтян домашние животные важны и ценны, многие держат нескольких собак, нескольких кошек, и сам факт, что безопасность и взаимоуважение любителей животных и "активных нелюбителей" животных никак не регулируются законом – ошибка.
Помимо отсутствия законов о пребывании в бомбоубежищах с животными, в Израиле отсутствуют стандартизированные правила поведения граждан в бомбоубежищах. Опять же – есть рекомендации, определенные правила можно (при желании) распространить и на защищенные пространства, как запрет курения в общественных местах, но было немало случаев, когда кто-то из присутствующих в общедомовом или в общественном убежище курил, и окружающие ничего не могли с этим сделать.
Отсутствуют в нашей стране и обязательные стандарты доступа людей к бомбоубежищам. Закон требует наличия бомбоубежищ, но это общее требование, процедуры доступа не детализируются. Люди предоставлены сами себе в самые критические, самые опасные моменты, такие как ракетные обстрелы. Командование тылом рекомендует израильтянам обращать внимание на своих соседей, пожилых людей и инвалидов, помогать им добраться до бомбоубежища. На деле же это происходит крайне редко, и во время обстрелов израильской территории ракетами, в том числе баллистическими тяжелыми ракетами из Йемена или Ирана, десятки тысяч пожилых людей и инвалидов попросту остаются в своих квартирах на высоких этажах. Потому что у них нет возможности попасть в убежище.
Социальные службы, министерство строительства, министерство алии и интеграции предоставляют очередникам – включая инвалидов-колясочников – квартиры без защищенной комнаты (МАМАД) – даже в городах, которые много лет подвергаются ракетным обстрелам. И это происходит потому, что наличие защищенного пространства в инструкции по распределению социального жилья не внесено.
Местные власти, социальные службы, правительственные министерства и ведомства даже не знают масштаб проблемы недоступности защиты от ракетных обстрелов в стране. Никто не знает, сколько израильтян переживали ракетные обстрелы в своих домах, никак не защищенных даже от осколков или взрывной волны.
В результате ракетных обстрелов из Ирана 13-24 июня 2025 года в Израиле погибли 28 человек, еще одна женщина умерла от сердечного приступа. И пусть политики и аналитики говорят, что это ничтожно мало в сравнении с успехом военной операции в Иране. Это непростительно много для Израиля. Каждую из этих смертей можно было предотвратить. И важно сделать все необходимое, чтобы такое не повторялось.
Автор публикации: Елена Пепел
