"Баобаб": искусство не сдаваться. Как поддержать проект, помогающий девушкам-военнослужащим
"Баобаб" – проект, созданный художником Сашей Галицким в помощь пожилым людям – расширяется и охватывает пострадавших на войне девушек-военнослужащих. Работа в мастерских резьбы по дереву, поддержка и общение в группах становятся настоящим спасением для тех, кто переживает одиночество, стресс и посттравматическое расстройство.
Прямо сейчас для создания новых групп, работающих по методу "Баобаба", идет сбор средств на аукционе BAOBART. Работы для аукциона предоставили известные израильские художники. О том, зачем и кому это поможет и о том, как это работает, Ольга Черномыс поговорила с некоторыми из участников проекта.
Что такое "Баобаб"?
Около 20 лет назад Саша Галицкий открыл мастерскую резьбы по дереву в доме престарелых. Саша – успешный художник, писатель и педагог, преподавал в Академии "Бецалель", был арт-директором Центра образовательных технологий в Тель-Авиве, его работы участвовали в международных выставках, в Нью-Йорке и в Музее Израиля проходили его персональные выставки.
"Баобаб" стал делом его жизни. Он создал новаторский подходом к тому, что в государственных документах называется "улучшением качества жизни пожилых граждан". Если говорить языком человеческим, то у этих самых пожилых граждан появилось место, полное тепла, дружеского общения и творчества. Они собираются раз в неделю, занимаются резьбой по дереву и совершенно очевидно становятся более счастливыми.
Студии "Баобаб" – не кружки, не художественная терапия и не классическая психология. Это живая методология, выросшая из многолетней практики Саши Галицкого и команды, в которой есть художники, ремесленников, педагоги, психологи, геронтологи и волонтёры.
Как это работает?
Сергей Захаров – доктор психологии, научный сотрудник Центр укрепления здоровья и благополучия Ариэльского университета. Три года назад он репатриировался из Санкт-Петербурга. Там он больше 15 лет был одним из руководителем крупной еврейской благотворительной организации "Хэсэд Авраам", которая занимается помощью пожилым в странах бывшего Союза. Начав работу в Ариэльском университете, доктор Захаров предложил открыть направление по изучению социальной геронтологии, качества жизни пожилых людей. В том числе – изучению так называемых интервенций, вмешательств с целью улучшить это качество жизни.
"Конечно, я знал про Сашу Галицкого, – рассказывает Сергей, – и мне было очевидно: то, что он делает в "Баобабе", на самом деле работает. Мне захотелось узнать, что конкретно там внутри, описать метод в научном смысле. И в начале 2024 года мы с коллегами запустили исследование. Создали в Ариэле группу пожилых людей, где каждый проходил как минимум 15 занятий в мастерской. По ходу дела мы делали замеры с помощью международных валидированных опросников, принятых при подобных исследованиях для измерения качества жизни и психоэмоционального состояния. Мы оценивали различные вещи: были опросники по поводу депрессии, по поводу жизнестойкости, тревожности, настроения. И через десять месяцев мы получили очень симпатичные результаты: значительное улучшение настроения, повышение жизнестойкости и психологического благополучия, снижение депрессий и тревожности. Конечно, это было пилотное исследование, оно требует расширения выборки и так далее. Но оно показало, что метод работает очень хорошо. Мы с коллегами подготовили статью для лицензированного международного журнала, она уже на стадии принятия и рецензирования".
"Как я вижу подход "Баобаба"? Это сочетание нескольких факторов. С одной стороны, человек оказывается наедине со своей работой, которую он делает. Он чувствует сопротивление материала – дерева, из этого сопротивления возникает нечто новое. Работа руками дает мозгу четкий сигнал: я управляю процессом, я контролирую ситуацию, я могу быть успешным. Ведь на этих занятиях получается у всех, даже если никогда не держал в руках стамеску. С другой стороны, есть понятный ритм: стук молотков, каких-то действий, повторяемость и предсказуемость занятий. А предсказуемость – главный антагонист хаоса травмы. Кроме того, во время этой работы человек находится в состоянии, которое в психологии называется состоянием потока – оно снижает уровень тревожных мыслей. Выбор картины тоже важная вещь. Участникам предлагают выбрать из папки с картинками то, что они хотят сделать. Когда я наблюдал за этим, все больше убеждался: выбор этой картины несет в себе то, что психологи называют проекцией. Не просто "мне понравилась картинка", а история, которую человек рассказывает. И наконец, социальная поддержка. Человек оказывается в обществе, которое тебя принимает, не критикует, где много общения и смеха. Так что это сплав поддержки на разных уровнях: социальной, эмоциональной, психологической, – отмечает Захаров. –
По результатам исследования мы поняли, что при определенной настройке подход этот будет эффективен и для посттравматического стрессового расстройства. И это очень важно сегодня".
По статистике, опубликованной центром "Наталь", в последнее время, на фоне войны, доля людей с симптомами ПТСР в Израиле выросла с 16% почти до 30% населения. При этом среднемировой показатель – 3,9% И это только если говорить о ПТСР, который развивается приблизительно у 20% переживших травматический опыт, остальные 80% справляются сами. Но эти 80% ведь тоже требуют поддержки, даже если прямо сейчас у них нет клинических проявлений.
"Понятно, что есть кризисные службы, которые фокусируются на поддержке посттравмы, но их сейчас не хватает, они оказывают помощь в супер-экстренном режиме. Занятия по методу "Баобаб" могут стать дополнительной формой поддержки. Причем, поддержки постоянной, долгосрочной и не требующей огромных ресурсов", – уверен доктор Захаров.
Почему это необходимо?
Лиза Лазар – боевой офицер, снайпер, служила в батальоне "Каракаль" с 2009 по 2020 годы, участвовала во всех войнах этих лет. Она стала мотором нового проекта в "Баобабе" – помощи девушкам-военнослужащим с посттравматическим расстройством. Лиза хорошо знает, как сильно нужна эта помощь, ведь она сама проходит через посттравму.
"Это было пять лет назад. Я уже закончила службу в армии, открыла свой бизнес, и внезапно, в один прекрасный день у меня появились флэшбеки", – рассказывает она.
Флешбэк при ПТСР – это навязчивые, яркие и мучительные воспоминания о травмирующем событии, которые переживаются так, словно происходят снова в данный момент. Могут возникать внезапно или быть спровоцированы триггерами, такими как звуки, запахи или места, напоминающие о событии.
"Это был шок. Я не понимала, что происходит. Мне понадобилось полгода, чтобы принять факт – со мной что-то не то, надо провериться. Я обратилась к врачам, прошла многочасовую проверку в больнице, после чего мне сказали: "Добро пожаловать". У меня посттравматическое расстройство. Мне было нелегко это принять. Только два года назад я пришла в Министерство обороны, чтобы получить помощь. Была в плохом состоянии, целый год провела в "Байт Меазен"", – говорит Лиза Лазар.
"Байт Меазен" – система учреждений по всему Израилю, где проходят лечение люди, находящиеся в состоянии острого психического расстройства, однако лечение это проходит в домашней обстановке. В частных домах, в мошавах и киббуцах пациенты живут с круглосуточным сопровождением команды специалистов.
Лиза отмечает: "С войны, которая идет сейчас, приходит очень много девушек с ПТСР. На сегодня есть 1800 солдаток, и это только те, о которых мы знаем. В последние годы появилось больше информации, люди больше стали понимать, как это выглядит, как начинаются приступы и как с этим работать. Через друзей, через семью люди приходят, есть телефоны, которые рекламируют на телевидении и радио. Но все равно многие, хоть и чувствуют, что у них травма, не решаются об этом рассказать. Это самое сложное, ведь первые два года нужно очень интенсивно заниматься с этими людьми. Конечно, нужно больше мест вроде того, где я восстанавливалась, но где занимались бы именно лечением посттравмы солдат. Больше возможностей, разных вариантов. Но что еще очень помогает – это искусство. Так произошло со мной. Обычно я говорю друзьям: вместе с ПТСР получила подарок – возможность рисовать. Я скрипачка, музыка часть моей жизни, но рисованием раньше не занималась. Но на всех групповых встречах с психологом брала карандаш и что-то рисовала. Потом заметила, что меня это успокаивает, держит в моем мире, где мне комфортно. В этих рисунках было видно душу: вначале они выходили тяжелые, мрачные цвета и краски. Со временем я увидела, что стало получаться лучше, прошла курс графики, который мне оплатило Министерство обороны. И сегодня я считаю, что хорошо рисую. Несколько раз я занималась в мастерских у Саши Галицкого, мне нравится дерево. Я почувствовала на себе, как это хорошо влияет на душу. Кроме того, девушкам, находящимся в травме, собираться вместе – тоже очень помогает. Нам важно не стесняться того, что с нами происходит. Например, я иногда отключаюсь в середине разговора от какого-то звука, вертолета, самолета, свиста. А после из памяти исчезает все, о чем мы говорили. В группах, которые мы создаем, в таких случаях никто не будет паниковать, спрашивать "что случилось, почему?". Я просто скажу: "Я отключилась, о чем мы говорили?", и мне спокойно ответят: "Ничего страшного, давай я тебе напомню". Это дает чувство защищенности: ты не одна такая, тебя понимают"".
Как помочь?
Для того, чтобы открыть специальные группы для девушек солдаток, "Баобаб" решил провести аукцион работ знаменитых израильских художников. Назвали его – BAOBART.
Рассказывает Наталия Зурабова, художник, живописец, график, автор инсталляций и перформансов, одна из основательниц группы "Новый Барбизон", участница международных выставок, участница самой первой группы мастерской Галицкого: "Я ходила к Саше в мастерскую в Тель-Авиве и сделала несколько работ, которые мне дороги. Дерево очень мягкий и теплый материал. И когда из большого куска вырезаешь, начинаешь его пластически изменять – это отличается от процесса рисования. Когда человек рисует, он кладет некий материал на бумагу или другую поверхность. Присоединяет что-то. А здесь мы наоборот вынимаем, и это пространство, которое чрезвычайно маленькое – а у Саши это чаще всего полу-барельефы, полу-плоские – может быть глубочайшим при этом. Творчество, особенно то, где мы что-то делаем руками и получаем результат, это терапевтическое явление. Оно очень странное, и при этом не нужно ничего рассказывать о своей травме. Иногда ведь трудно выразить переживания в словах. Или же не трудно, но не находится смелости. Но здесь не нужны слова. Параллельно с созданием изображением, с ручным трудом происходит мыслительный процесс, возникают воспоминания и драматические переживания. И человек, вырезая из дерева, живет в этом моменте, чувствует его телом. Постепенно это еженедельное занятие помогает вернуться в реальность".
Наталия Зурабова отдала для аукциона работу, которую она сама очень любит. На ней – израильский город Арад. "У меня целая большая серия, и выставка была под тем же названием, – поясняет Наталья, – эта серия очень важна и дорога моему сердцу. Потому что я семь лет прожила в Негеве, в Беэр-Шеве, и Арад был очень важным культурным местом для меня. Я рисовала его с натуры".
Свои работы на аукцион передали и другие замечательные художники, которых хорошо знают и любят, причем не только в Израиле: Зоя Черкасская, Борис Карафелов, Анна Варакин, Хаим Сокол, Ася Лукин, Андрей Бильжо и другие. Есть картины и Саши Галицкого, и недавно ушедших Михаила Гробмана и Саши Окуня.
Аукцион – возможность одновременно пополнить (или начать создавать) коллекцию и протянуть руку помощи тем, кто защитил нас в этой войне.
И, кстати, эту помощь можно оказать и без покупки, просто отправив любую сумму на сайте BAOBART.
